personarossii.ru → Идеи декора

Причиной стрелецкого бунта 1682 года была. Как Петр Первый подавлял Стрелецкий бунт

Противоборство боярских кланов и вмешательство военных частей в государственную политику в 1682 году после смерти молодого царя Фёдора Алексеевича привело к династическому кризису . Престол должен был перейти к одному из братьев Фёдора: 16-летнему Ивану - сыну покойной царицы Марии Ильиничны (в девичестве Милославской), или 10-летнему Петру - сыну вдовствующей царицы Натальи Кирилловны (в девичестве Нарышкиной). В усилившей своё влияние Боярской думе были представлены две конкурирующие партии: сторонники Милославских и сторонники Нарышкиных .

На провозглашение царём одного из братьев повлиял патриарх Иоаким " , поддержав Нарышкиных и объявив Петра Алексеевича будущим правителем. Для Милославских избрание Петра могло означать утрату властных перспектив. Царевна Софья Алексеевна , сестра Петра по отцу, воспользовавшись недовольством стрельцов задержкой жалования и произволом начальства и опираясь на клан Милославских и бояр (в том числе князей Василия Голицына и Ивана Хованского), приняла деятельное участие в стрелецком бунте 1682 года , также известном как Хованщина .

В результате этого бунта в Москве утвердились Милославские , а Софья была объявлена регентшей при слабом здоровьем Иване и малолетнем Петре. Он вместе с матерью Натальей Нарышкиной перебрался в Преображенское , загородную резиденцию покойного царя Алексея Михайловича . Управление царевне помогал осуществлять её сподвижник, глава Стрелецкого приказа Фёдор Шакловитый . Правление Софьи Алексеевны при номинальном царствовании Петра I и Ивана V длилось семь лет, до 1689 года . Брак Петра с Евдокией Лопухиной 27 января 1689 года лишил Софью права законной опеки над младшим братом, и царевна была отстранена от власти.

Положение царевны Софьи до начала бунта

После отрешения от власти в 1689 царевна Софья Алексеевна жила до окончания стрелецкого бунта в Новодевичьем монастыре, занимая со своими прислужницами несколько келий, окна которых выходили на сквер на Девичье поле. У монастырских ворот стояли караулы из 100 солдат Преображенского и Семеновского полков под командованием одного подполковника и двух капитанов. При ней находились кормилица вдова Марфа Вяземская, две казначеи и девять постельниц. По распоряжению Ромодановского сестрам Софьи разрешалось передавать ей еду и разные вещи через их служанку.

Поездка царя в Европу

Управление государством на время своего отсутствия царь доверил главе Посольского приказа боярину Льву Кирилловичу Нарышкину (родному дяде Петра), главе приказа Казанского дворца князю Борису Алексеевичу Голицыну и главе Приказа большой казны и Приказа большого прихода князю Петру Ивановичу Прозорскому, предоставив им право принимать решения в военных, судебных и дипломатических («посольских») делах при достижении общего согласия. Они могли высочайшими указами предписывать воеводам полковым и областным, призвать военных («ратных») людей на службу, управлять перемещением войск, выносить решения по административным («тяжебным») и уголовным делам, не исключая государственных преступлений. Обеспечение безопасности Москвы поручалась ближнему стольнику князю Федору Юрьевичу Рамодановскому, командующему солдатскими полками Преображенского и Семеновского полков .

Положение стрелецких войск

Стрелецкое войско состояло из пехотных частей и представляло собой первую в России регулярную армию , сформированную в середине XVI века . Московские стрельцы были особыми воинами царской рати, которые находились на привилегированном положении. . Московские стрельцы селились в особых слободах , главным образом в Замоскворечье , и были весьма зажиточной категорией населения. Кроме получения жалования, они имели право заниматься промыслами и торговлей, не неся посадских повинностей. Военные преобразования Петра I были направлены на лишение стрельцов былых привилегий. .

Участие московских стрельцов в Азовских походах

Взятие Азова. Царь Пётр I и воевода Алексей Шеин. Гравюра А. Шхонебека, 1699 год

В июне 1697 года стрельцы вышли из Азова . Часть из них от устья реки Дон до Воронежа, откуда тянули по рекам 200 бударов с пушечной и оружейной казной. До воронежской крепости стрельцы добрались через десять недель. Другая часть стрельцов из Азова была направлена в Валуйки сухопутным путём. После получения в августе от царя распоряжения направить стрельцов в новгородские полки воеводы князя М. Г. Ромодановского, стрельцам срочно были доставлены грамоты, в которых было написано: «чтоб оне шли скоро и нигде не мешкали». В пути часть стрельцов направляли «по вестям» (после поступления тревожных сообщений) в Змиев , Изюм, Царев-Борисов и Маяк. В конце сентября 1697 года в Воронеж и Валуйки поступил новый приказ, согласно которому стрельцы должны, не входя в Москву, выдвинуться к границе с Речью Посполитой в Ржеву Пустую и Великие Луки . Во время похода к назначенным местам стрельцов плохо снабжали деньгами и продовольствием. Поэтому были случаи, когда некоторые стрельцы просили милостыню на пропитание, за что их жестоко наказывали битьём батогами. Другие стрельцы «оскудали и одолжали неоплатно». Прибыв к месту назначения, стрельцы обнаружили, что условия для их зимовки созданы не были. На одном дворе должны были жить 100-150 стрельцов. 10 алтын и 4 деньги , выданных им на месяц, из-за высокой цены на хлеб хватило на две недели.

Долгая разлука стрельцов с семьями была нарушением традиции , согласно которой стрельцы служили вдали Москвы только летом, а на зиму возвращались в столицу. Все это вызвало недовольство среди стрельцов, особенно, в 4 полках Фёдора Колзакова, Ивана Чёрного, Афанасия Чубарова, Тихона Гундертмарка, которые были оставлены сначала в Азове, а после смены их были отправлены в Москву. Новый поход для стрельцов был очень тяжёлым. Они самостоятельно тянули по рекам суда и везли пушки. В то время государственная казна была истощена, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, несмотря на то, что службу требовалось нести качественно и практически без отдыха. В Москве стрельцы из Разряда получили царский приказ - в столице не задерживаться, сразу направляться к границе в Великие Луки . Через некоторое время стрельцы получили и другой приказ, согласно которому их до места назначения должны были сопроводить подьячие из Разряда.

Многие стрельцы тяготились дальней и долгой службой . Они почти три года не могли вернуться в Москву, оставив там семьи и промыслы. Особое недовольство стрельцов вызывало назначение иностранных офицеров на высшие военные должности . Как пишет советский историк Виктор Буганов , «оснований для недовольства у стрельцов, как и в 1682 году, накопилось более чем достаточно. Это - тяготы походов, большие потери во время осад и штурмов азовских укреплений, недоверие со стороны командиров, в том числе иностранцев, голод, холод и другие лишения, крайняя недостаточность жалования, оторванность от семей, от своих промыслов, являвшихся серьёзным подспорьем для прокормления». Тем не менее признаков бунта среди стрельцов не было до окончания великого поста 1698 года.

По устоявшемуся порядку, служба московских стрельцов в приграничных крепостях (городовая, осадная служба) продолжалась один год, по истечении которого их возвращали в Москву. Исключение составляла Астрахань , служба в которой за дальностью дороги составляла два года. Бывали случаи, когда стрельцов не возвращали в Москву в течение и более длительного срока . Но не бывало, чтобы стрельцов пересылали с одной границы на другую и проводили мимо Москвы, не позволив повидаться с семьями. Сильное возмущение стрельцов вызвала новость, что и на третий год их не возвратят в Москву, а переведут в Торопец . Особенно ропот и недовольство зрели в 4 стрелецких полках, находящихся в Великих Луках .

Ход бунта

Начало

В марте 1698 года в Москве появились 175 стрельцов , дезертировавших из указанных ранее четырёх полков, находящихся в Великих Луках, и пятого «сборного» полка П. Головнина , состоявшего из стрельцов московских полков, направленного в Великие Луки в корпус Ф. П. Ромадановского , а потом в Брянск для сопровождения хлебных запасов. На вопросы московских властей стрельцы отвечали , что «их братья стрельцы с службы от бескормицы идут многие», и указывали, что были посланы в Москву с челобитной о выдаче им жалования. Беглые стрельцы также собирались идти к главе Стрелецкого приказа боярину И. Б. Троекурову для того, чтобы спросить его, действительно ли плата стрельцам была уменьшена по распоряжению боярина Т. Н. Стрешнева. Ф. П. Ромодановский в письме к Петру писал, что стрельцы били челом в Стрелецком приказе «винами своими о побеге своем и побежали де ани от таго, что хлеб дорок». Из сохранившегося письма Ромодановского понятно, что просьбы стрельцов о выплате жалований были удовлетворены, им было выплачено 1 рубль 20 алтын каждому. После этого стрельцам было велено покинуть Москву 3 апреля.

Стрельцы укрылись в слободах и оттуда установили связь с царевной Софьей Алексеевной, находившейся в заточении в Новодевичьем монастыре . 4 апреля 1698 года против стрельцов были посланы солдаты Семёновского полка , которые при содействии посадских людей заставили беглых стрельцов покинуть столицу. Прибывшие из Москвы «стрельцы-скороходы» подговаривали стрелецкие полки к восстанию. Среди стрельцов стали зачитывать два написанных царевной Софьей письма, призывавших полки к бунту и свержению Петра. Подлинность писем так и не была установлена. В войсках распространялись также слухи о том, что Пётр «онемечился», отрёкся от православной веры или вовсе умер в Европе .

В конце мая четыре стрелецких полка были переведены из Великих Лук в Торопец , где находилась резиденция воеводы Михаила Ромодановского . В ответ на отказ стрельцов выдать беглецов Ромодановский распорядился вывести из Торопца дворцовое войско и расставить его на московской дороге в боевом порядке. 6 июня все стрелецкие полки сошлись на реке Двине . В тот же день пятидесятник Чубарова полка Артемий Маслов прочитал в присутствии всех полков письмо Софьи Алексеевны, призывавшее идти на Москву. 9 июня Иоганн Корб , немецкий дипломат, пребывавший в Москве, записал: «Сегодня впервые разнеслась смутная молва о мятеже стрельцов и возбудила всеобщий ужас» .

В начале июня 1698 года стрельцы направились к Москве, сместив полковых начальников и избрав по четыре выборных в каждом полку. Фёдор Ромодановский писал в письме Петру за границу, что 11 июня в Разрядный приказ в Москве явились четыре капитана из четырёх восставших стрелецких полков. Как только сошлись вместе четыре полка, так отобрали у полковников знамёна, пушки, подъёмных лошадей, денежную казну, денщиков и караульщиков и «слушать их ни в чём не стали». В ответ царь кратко постановил - «сей огнь угасить немочьно» . Восставшие (около 2200 человек) смогли дойти только до Воскресенского Новоиерусалимского монастыря на реке Истре , находящегося в 40 км от Москвы, где встретились с правительственными войсками .

Правительство направило против стрельцов Преображенский , Семёновский , Лефортовский и Бутырский полки (около четырёх тысяч человек) и дворянскую конницу под командованием Алексея Шеина , генерала Патрика Гордона и генерал-поручика князя Ивана Кольцова-Мосальского .

Бой у Новоиерусалимского монастыря

Новоиерусалимский монастырь, вид с реки Истры, 2005 год

Портрет Алексея Шеина, худ. А. Г. Афонасьев, 1821 год

В бою у Новоиерусалимского монастыря на стороне правительственных войск принимали участие:

Расследование и казни стрельцов

Расследование и сыск по стрелецкому бунту можно разделить на несколько этапов. Первое следствие и казни были проведены незамедлительно в июне 1698 года в Воскресенском монастыре . По возвращении Петра был издан указ о новом розыске по делу стрелецкого восстания. Допросы, пытки и казни продолжались в течение 1699 и 1700 годов .

Возвратившийся из-за границы 25 августа Пётр I не был удовлетворён розыском , произведённым Алексеем Шеиным и Фёдором Ромодановским. Особенно царю не понравилось, что были быстро казнены непосредственные организаторы . C конца сентября 1698 года (по новому стилю) более 1700 оставшихся в живых стрельцов , участвовавших в бунте, стали привозить к Москве. Размещали их в окрестных сёлах и монастырях. 17 сентября стрельцов начали пытать в 14 «застенках» в Преображенском. 17 сентября , в день именин Софьи, началось новое следствие . Жёны, сестры, родственники стрельцов, служанки царевны Софьи также были подвергнуты допросам и пыткам. Пётр был убеждён в виновности царских сестёр и самолично участвовал в допросе Софьи. Однако она свою вину не признала, и компрометирующее письмо найдено не было.

Мятежную царевну заточили в Новодевичьем монастыре , где она и скончалась в 1704 году. Палаты Софьи и Евдокии Лопухиной , первой жены Петра I, также помещённой в монастырь, сохранились до наших дней . Среди старообрядцев существует предание, что царевне удалось бежать из заточения вместе с 12 стрельцами и скрыться на Волге . В старообрядческом скиту Шарпан есть захоронение «схимницы Прасковьи» в окружении 12 безымянных могил. Согласно легенде, это и есть могилы Софьи и её сторонников. Однако научных обоснований этой легенды не существует .

Заточение царевны Софьи в Новодевичий монастырь в 1689 году. Миниатюра из рукописи первой половины XVIII века

По одной из версий, Петр решил придать казни стрельцов устрашающей торжественности и велел вывозить осуждённых в чёрных санях, увитых чёрными лентами. Стрельцы должны были сидеть в санях по двое, а в руках держать зажжённые свечи. Лошади тоже должны были быть чёрными, а возницы - одеты в чёрные тулупы. Нельзя сказать с достоверностью, было ли это на самом деле, однако на полотне «Утро стрелецкой казни » Василий Суриков именно так изобразил стрельца .

Стрелецким жёнам и детям было предписано покинуть Москву. Запрещено было давать им работу или милостыню, вследствие чего члены стрелецких семей были обречены на голодную смерть . Дворовые места стрельцов в Москве были розданы или проданы Стрелецким приказом . В числе новых владельцев земель были видные государственные деятели петровского времени: Александр Меншиков , фельдмаршал Борис Шереметев , граф Фёдор Головин . Ряд стрелецких хозяйств был передан различным приказным и канцелярским служителям. Некоторое количество земель получили служащие гвардейских полков. Среди покупателей стрелецких участков были и купцы, ремесленники, священнослужители и даже сторожа .

Следствие и казни продолжались до 1707 года и завершились казнью Артемия Маслова, одного из руководителей восстания, который летом 1698 года зачитывал (настоящее или подложное) послание к стрельцам царевны Софьи. В конце XVII - начале XVIII веков 16 провинциальных стрелецких полков, не участвовавших в восстании, были расформированы, а стрельцы были разжалованы в простые солдаты, с семьями высланы из Москвы в другие города и записаны в посадские.

Снова потом происходили пытки, мучили, между прочим, разных стрелецких жен, а с 11 октября до 21 в Москве ежедневно были казни; четверым на Красной площади ломали руки и ноги колесами, другим рубили головы; большинство вешали. Так погибло 772 человека, из них 17 октября 109 человекам отрубили головы в Преображенском селе. Этим занимались, по приказанию царя, бояре и думные люди, а сам царь, сидя на лошади, смотрел на это зрелище. В разные дни под Новодевичьим монастырем повесили 195 человек прямо перед кельями царевны Софьи, а троим из них, висевшим под самыми окнами, дали в руки бумагу в виде челобитных. Последние казни над стрельцами совершены были в феврале 1699 года.

По сведениям российского историка Сергея Соловьёва , казни происходили следующим образом :

30 сентября была первая казнь: стрельцов, числом 201 человек, повезли из Преображенского в телегах к Покровским воротам; в каждой телеге сидело по двое и держали в руке по зажженной свече; за телегами бежали жены, матери, дети со страшными криками. У Покровских ворот в присутствии самого царя прочитана была сказка: «В распросе и с пыток все сказали, что было придтить к Москве, и на Москве, учиня бунт, бояр побить и Немецкую слободу разорить, и немцев побить, и чернь возмутить, всеми четыре полки ведали и умышляли. И за то ваше воровство указал великий государь казнить смертию». По прочтении сказки осуждённых развезли вершить на указные места; но пятерым, сказано в деле, отсечены головы в Преображенском; свидетели достоверные объясняют нам эту странность: сам Петр собственноручно отрубил головы этим пятерым стрельцам.

Внешние изображения
	Рисунок, иллюстрирующий казнь стрельцов (из Дневника Иоганна Корба, изд. 1700 г.)

Эта казнь резко отличается от предыдущих; она совершена весьма различным способом и почти невероятным: 330 человек за раз, выведенные вместе под роковой удар топора, облили всю долину хотя и русской, но преступной кровью; эта громадная казнь могла быть исполнена потому только, что все бояре , сенаторы царства, думные и дьяки , бывшие членами совета, собравшегося по случаю стрелецкого мятежа, по царскому повелению были призваны в Преображенское, где и должны были взяться за работу палачей . Каждый из них наносил удар неверный, потому что рука дрожала при исполнении непривычного дела; из всех бояр, крайне неловких палачей, один боярин отличился особенно неудачным ударом: не попав по шее осужденного, боярин ударил его по спине; стрелец, разрубленный таким образом почти на две части, претерпел бы невыносимые муки, если бы Алексашка, ловко действуя топором, не поспешил отрубить несчастному голову.

Только в феврале 1699 года трупы были похоронены в 3 верстах от Москвы рядом с дорогами . По приказу царя у могил были поставлены четырёхгранные столбы из камня, к каждой стороне которых была прикреплена железная доска с описанием преступлений стрельцов. По некоторым сведениям, столбы стояли и в 10-е годы XVIII века.

Последствия бунта

Последующая военная реформа 1699 года закрепила замену стрелецких войск подконтрольной правительству регулярной армией .

Историография стрелецкого бунта

В работах историков дореволюционного и советского периодов московские стрелецкие полки представлены как «отсталые» войска, «утратившие боеспособность». «Отсталость» войск старого образца обыкновенно определяется через сравнение с реформированной и «прогрессивной» петровской армией. В качестве ещё одного критерия негативной оценки стрелецких войск выделяют факт их участия в политических кризисах конца XVII века .

Дореволюционная историография

Уже в работах авторов первой четверти XVIII века встречаются резко негативные характеристики стрелецких выступлений, в том числе бунта 1698 года. Стрельцы изображаются как орудие Софьи в борьбе за власть. В составленном бароном Гюйссеном «Журнале государя Петра I» стрельцы «по своеволию» сравниваются с древнеримскими преторианцами и турецкими янычарами .

Стрелецкие войска не выступали объектом серьёзных исторических исследований до появления работы Сергея Соловьёва «История России с древнейших времен ». В своём труде историк также придерживается позиции о неизбежности и необходимости петровских реформ. Стрелецкое войско появляется в повествовании лишь в контексте истории политического кризиса в России, который был преодолён гением Петра. Историк представил уничижительное отношение к стрельцам, следуя оценкам источников, в особенности «Дневника» Патрика Гордона .

В настоящее время исследователи существенно пересматривают историю стрелецких бунтов, а также роль и участие стрельцов в политической жизни XVII века .

В литературе и искусстве

Наказание стрельцов после бунта 1698 года изображено на картине Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни », написанной в 1881 году .
В 1883 году была издана партитура оперы Модеста Мусоргского «Хованщина » в редакции Николая Римского-Корсакова .
Илья Репин на картине «Великая княгиня Софья в Новодевичьем монастыре (1698)» представил сестру Петра I заточенной в монастыре после стрелецкого бунта.
События стрелецких бунтов 1682 и 1698 годов описаны в романах Алексея Толстого «Пётр I » и Руфина Гордина «Игра судьбы».
События бунта также нашли отражение в фильме «В начале славных дел » и мини-сериале «Пётр Великий ».

Примечания

, с. 363-367
, с. 406
Костомаров Н. И. История России в жизнеописаниях её главнейших деятелей. Глава 13. Царевна Софья (неопр.) . ГПНТБ СО РАН. Дата обращения 30 июня 2017.
, с. 252-291
, с. 155-157
, с. 489-490
, с. 22
, с. 11
, с. 15
, с. 45
Александр Лаврентьев. Стрелецкие бунты (видео) (неопр.) . Постнаука (5 марта 2015). Дата обращения 30 июня 2017.
, с. 139
, с. 297
, с. 365

Стрелецкое восстание 1698 г. – поход стрельцов на Москву с целью посадить на царский трон царевну Софью. Были остановлены и разбиты верными войсками под Воскресенским Новоиерусалимским монастырем, Софья пострижена в монахини.

НАКАНУНЕ БУНТА 1682 Г.

В таком положении были дела, когда умер Феодор. В самый день его смерти, во время присяги Петру, стрельцы приказа Карандеева отказались целовать крест: к ним отправлены были окольничий князь Константин Щербатый, думный дворянин Змеев и думный дьяк Украинцев, которым удалось уговорить стрельцов, и они поцеловали крест Петру.

ХОД БУНТА 1682 Г.

15 мая произошел так называемый стрелецкий бунт. Милославские дали знать утром этого дня в стрелецкие слободы, что изменники задушили царя Ивана. Стрельцов звал и в Кремль. В боевом порядке выступили стрелецкие полки в Кремль, успели занять кремлевские ворота, прекратили сношения Кремля с остальным городом и подошли ко дворцу. Во дворце собрались, услыша о приближении стрельцов, бояре, бывшие в Кремле, и патриарх. Из криков стрельцов они знали, зачем явилось стрелецкое войско, знали, что они считали царя Ивана убитым. Поэтому на дворцовом совете было решено показать стрельцам и Ивана, и Петра, чтобы сразу убедить их в полном отсутствии всякой измены и смуты во дворце. Царица Наталья вывела обоих братьев на Красное крыльцо, и стрельцы, вступив на разговор с самим Иваном, услышали от него, что "его никто не изводит, и жаловаться ему не на кого". Эти слова показали стрельцам, что они жертва чьего-то обмана, что изменников нет и истреблять некого. Старик Матвеев умелой и сдержанной речью успел успокоить стрельцов настолько, что они хотели разойтись. Но Михаил Юрьевич Долгорукий испортил дело. Будучи, после отца своего Юрия, вторым начальником Стрелецкого приказа и думая, что теперь стрельцы смирились совсем, он отнесся к толпе с бранью и грубо приказывал ей расходиться. Стрельцы, рассердясь и подстрекаемые людьми из партии Милославских, бросились на него, убили его и, опьяненные первым убийством, бросились во дворец искать других "изменников". Матвеева они схватили на глазах царицы Натальи и Петра (некоторые рассказывали, что даже выхватили из их рук) и рассекли на части; за Матвеевым были схвачены и убиты бояре князь Ромодановский, Аф. Кир. Нарышкин и другие лица. Особенно искали стрельцы ненавистного Милославским Ив. Кир. Нарышкина, способнейшего брата царицы, но не нашли, хотя обыскали весь дворец. Убийства совершались и вне дворца. В своем доме был убит князь Юрий Долгорукий. На улице схвачен и потом убит Ив. Макс. Языков, представитель третьей дворцовой партии. Над трупами убитых стрельцы ругались до позднего вечера и, оставив караул в Кремле, разошлись по домам.

16 мая возобновились сцены убийства. Стрельцы истребили всех тех, кого сторона Милославских считала изменниками. Но желаемого Ив. Кир. Нарышкина не нашли и в этот день - он искусно прятался во дворце. 17 мая утром стрельцы настоятельно потребовали его выдачи, как последнего уцелевшего изменника. Чтобы прекратить мятеж, во дворце нашли необходимым выдать Ивана Кирилловича. Он причастился и предался стрельцам, его пытали и убили. Этим окончился мятеж.

[…] У Милославских, таким образом, исчезли их политические противники. Хозяевами дел становились теперь они, Милославские; представительницей власти стала Софья, потому что Наталья Кирилловна удалилась от дел. В те дни ее грозили даже "выгнать из дворца". Вступление во власть со стороны Милославских выразилось тотчас же после бунта тем, что места, занятые прежде в высшей московской администрации людьми, близкими к Нарышкиным, еще до окончания бунта перешли к сторонникам Софьи. Князь В.В. Голицын получил начальство над Посольским приказом; князь Ив. Андр. Хованский с сыном Андреем стали начальниками Стрелецкого приказа (т. е. всех стрелецких войск). Иноземский и Рейтарский приказы подчинены были Ив. Мих. Милославскому.

Но, завладев фактически властью, уничтожив одних и устранив отдел других своих врагов, Софья и ее сторонники не заручились еще никаким юридическим основанием своего господствующего положения. Таким юридическим основанием могло быть воцарение царя Ивана и передача опеки над ним какому-нибудь лицу его семьи. Этого Софья достигла помощью тех же стрельцов. Конечно, по наущению ее сторонников, стрельцы били челом о том, чтобы царствовал не один Петр, а оба брата. Боярская дума и высшее духовенство, боясь повторения стрелецкого бунта, 26 мая провозгласили первым царем Ивана, а Петра - вторым. Немедленно затем стрельцы били челом о том, чтобы правление поручено было, по молодости царей, Софье. 29 мая Софья согласилась править. Мятежных, но верных ей стрельцов Софья угощала во дворце. Таким образом, партия Софьи достигла официального признания своего политического главенства.

Однако все население Москвы и сами стрельцы сознавали, что стрелецкое движение, хотя и вознаграждалось правительством, было все-таки незаконным делом, бунтом. Сами стрельцы поэтому боялись наказания в будущем, когда правительство усилится и найдет помимо них опору в обществе и внешнюю силу. Стараясь избежать этого, стрельцы требуют гарантий своей безопасности, официального признания своей правоты. Правительство не отказывает и в этом. Оно признает, что стрельцы не бунтовали, а только искореняли измену. Такое признание и было засвидетельствовано всенародно в виде особых надписей на каменном столбе, который стрельцы соорудили на Красной площади в память майских событий.

Постройка такого памятника, прославлявшего мятежные подвиги, еще более показала народу, что положение дел в Москве ненормально и что стрельцы, до поры до времени, единственная сила, внушающая боязнь даже дворцу.

Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 2000 http://magister.msk.ru/library/history/platonov/plats005.htm#gl2

МЯТЕЖ 1682 Г. ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА

И мая в 15 день в 11 часу дня собрався они, стрельцы всех приказов, с ружьем: с копьи и с мушкеты, з бердыши, с пушки и, засфетя фетили, ударили в боробаны и били в колокола у своих приходских церквей и в большой городовой набатной колокол. И ходили в Кремль стройством з знамены, и пришли в Кремль на Красное крыльцо и на иные крыльца, и в царевы палаты, и теремы, и переходы. И ис царевых полат царь Петр Алексеевич вышел з бояры, и они, стрельцы, прошали изменников бояр. И взяли, и подняли на копьи боярина князя Григорья /л. 240 об./ Ромодановского и вынесли на Красную площедь, и изрубила в части. Тут же, на площади, казнили своими руками: в мелочь изрубили бояр князь Михаила Долгоруково, Артемона Матвеева, Афанасья Нарышкина, Федора Салтыкова, думнова Лариона Иванова с сыном, полковника Григорья Горюшкина. Да боярина князя Юрья Долгоруково пришли на двор, и ис хором ево с крыльца скинули, и за ворота выволокли и искололи. И на другой день ево ж, князь Юрья, мертвого изрубили в мелкие части. И в Холопье приказе записные холопьи книги и всякие писма и казну разгромя, и всякие книги и крепости вынесли на Красную площедь, и все изодрали и розметали, и людем боярским дали волю. А в царских хоромах по всем ходили /л. 241./ невежливо с ружьем и искали бояр казнить. И у святейшего патриарха в Крестовой палате, и в ыных в полатах во всех, и во всем дому с ружьем ходили, и бояр искали ж, и святейшего патриарха про бояр с невежеством спрашивали, и дверь у полат вырубили, и дворецкого его по веревки в окно ж метали не однова, и вис на веревки.

И мая в 16 день думного Аверкея Кирилова на площеди казнили ж, и боярских людей, которые почели уносить платье и грабить казнили ж.

И мая в 18 день царицы Натальи Кириловны брата, боярина Ивана Нарышкина, пытали и казнили, и голову ево на копье взоткнули, и Данила жидовина с сыном казнили ж./л. 241 об./

И мая в 19 день царицы Натальи Кириловны отца, боярина Кирила Нарышкина, пострыгли в Чюдове монастыре и сослали ево в сылку в Кирилов монастырь за великим караулом.

А им, стрельцом и салдатом, выдали великое денежное жалованье, а кружечной двор был заперт. А убитых тела лежали на площади дней по пяти. И тех убитых животы их взяты на государя, и по оценке малой продовали им же, /л. 242./ стрельцом, а опричь стрельцов никому не продовали.

Поденные записи очевидца московского восстания 1682 года // Советские архивы, № 2. 1979 http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVII/1680-1700/Vosst_1682/Ocevidec/text.htm

СТРЕЛЕЦКИЙ БУНТ 1689 Г.

[…] В 1689 г., по возвращении Голицына из Крыма. Началось со слухов. Пошли разговоры, что стрельцы, по наущению Софьи и начальника Стрелецкого приказа Федора Шакловитого, снова замышляют убить Петра и вдовствующую царицу Наталью Кирилловну. Напуганный этим известием, семнадцатилетний Петр ночью бежал из своей резиденции в селе Преображенском под защиту стен Троице-Сергиевого монастыря. Противостояние Нарышкиных и Милославских, Петра и Софьи приняло ничем не замаскированный характер. Однако стрельцы на сей раз повели себя очень пассивно, набат не зазвучал, сторонников у правительства не оказалось. Патриарх, выехавший для переговоров с Петром, больше не вернулся в Москву. Вслед за патриархом потянулись бояре, уходили строем с развернутыми знаменами пешие и конные полки. Софью и Голицына просто никто не хотел поддерживать, а стрельцы с готовностью выдали Петру Шакловитого. В итоге Шакловитому отрубили голову. Голицын был сослан, а Софья заточена в монастырь.

Гумилёв Л.Н. От Руси до России. М., 2003. Часть 3. Царство Московское. На пороге империи http://www.bibliotekar.ru/gumilev-lev/65.htm

СТРЕЛЕЦКИЙ БУНТ 1698 Г.

[…] В царском стане все приготовилось к бою, так как мятежники были непоколебимы в своем намерении сражаться. Но стрельцы выказывали не меньшую заботливость: они устраивали боевую линию, наводили орудия, становились рядами, отправляли обычный молебен и делали воззвание к Богу, как будто бы они должны были вступить в бой с врагами за правое дело. Нет такой бессовестной злобы, которая бы осмелилась выказываться откровенно, не прикрываясь личиной добродетели и справедливости. Оба отряда, осенив себя бесчисленное множество раз крестным знамением, начали сраженье. Войско Шеина открыло пушечную и ружейную пальбу, но только холостыми зарядами, так как воевода не терял еще надежды, что стрельцы, испуганные действительным отпором, возвратятся к повиновению. Но стрельцы, заметив, что после первых выстрелов не было ни раненых, ни убитых, сделались еще смелее в своем злодеянии. С большим присутствием духа, чем прежде, открыли они огонь, и несколько убитых и большое число раненых пали от их выстрелов. Когда смерть и раны достаточно уверили, что нужны более сильные меры, разрешено было полковнику де Граге не употреблять более холостых зарядов, но стрелять ядрами и картечью из пушек большого калибра. Полковник де Граге этого только и ожидал: он тотчас же дал столь удачный залп в мятежников, что укротил их ярость, и стан врагов, бывший поприщем подвигов сражавшихся воинов, превратился в место жалкого побоища. Одни падали мертвые, другие в ужасе бегали, как безумные, потеряв вместе с самонадеянностью и присутствие духа; те, которые в этом опасном положении сохранили более здравого рассудка, старались ослабить и даже уничтожить действие царской артиллерии, взаимно направляя свои орудия на пушки де Граге, но усилие их было тщетно. Полковник де Граге предупредил их оборот, направив свои орудия на пушки мятежной толпы; он открыл огонь, который, подобно беспрерывному урагану, сметал приближающихся к их орудиям стрельцов; много из них пало, еще большее число обратилось в бегство, и никто уже не смел возвращаться к своей батарее.

Корб И.Г. Дневник путешествия в Московское государство. Пер. и примеч. А. И. Малеина СПб., 1906. Краткое описание опасного мятежа стрельцов в Московии http://www.hrono.ru/libris/lib_k/korb05.html

ПЫТКА СРЕЛЬЦОВ

Жестокость мучений, которым предавали преступников, была неслыханная: их ужасно били плетьми, но, не получая ответа, допросчики подвергали спины стрельцов, обагренные кровью и заплывшие сукровицей, действию огня, чтобы, через медленное обжигание кожи изувеченного тела, острая боль, проникая до мозгов костей и самых фибр нервов, причиняла жестокие мучения. Эти пытки употреблялись поочередно, сменяя одна другую. Страшно было и видеть и слышать эту ужасную трагедию. На открытой равнине было разложено более тридцати страшных костров, над ними обжигали несчастных, подвергаемых допросу, которые издавали ужасные вопли; на другом месте раздавались жестокие удары плетью, и таким образом прекраснейшая на земле местность обратилась в место зверских истязаний.

Когда большая часть преступников уже подверглась пытке, нашлись между ними такие, которые не вынесли муки и объявили следующее показание касательно своих злых замыслов: “Мы знаем, как преступно наше дело; мы все заслужили смертную казнь, и, быть может, ни один из нас не желал бы быть освобожден от оной. Если бы судьба оказалась благоприятной нашим замыслам, мы бы подвергли бояр таким же казням, каких ожидаем теперь как побежденные, ибо мы имели намерение все предместье Немецкое сжечь, ограбить и истребить его дотла и, очистив это место от немцев, которых мы хотели всех до одного умертвить, вторгнуться в Москву; потом, убив тех солдат, которые бы нам оказали сопротивление, прочих присоединить к себе как соучастников в нашем злодеянии, бояр одних казнить, других заточить и всех их лишить мест и достоинств, чтобы тем легче привлечь к себе чернь. Некоторые священники пошли бы перед нами с иконой Божией Матери и образом св. Николы, чтобы показать, что мы не по коварству взялись за оружие, но по благочестию, во славу Бога и на защиту веры. Овладев верховной властью, мы бы рассеяли в народе письма, в которых бы уверяли, что его царское величество, выехавши, по дурным советам немцев, за границу, за морем скончался. В них народ читал бы также следующее: нужно предпринять меры, чтобы государственный корабль не носился по морю без кормчего, через что мог бы легко подвергнуться опасности, попасть на какие-либо скалы, претерпеть крушение, а потому царевна Софья Алексеевна будет временно посажена на престол, пока царевич не достигнет совершеннолетия и не возмужает. Василий Голицын будет возвращен из ссылки, чтобы помогать своими мудрыми советами Софье”. Так как все статьи этого показания были настолько важны, что даже каждая из них, взятая в отдельности, подвергала виновных смертной казни, то воевода Шеин велел сделать по оным приговор, обнародовать его и исполнить.

Предпосылки бунта

Недовольство стрельцов назревало долгое время в течение царствования Фёдора Алексеевича . Казна была пуста, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, с большими задержками. Кроме того, старшие командиры стрелецкого войска - сотники и полковники часто злоупотребляли своим положением: удерживали в свою пользу часть стрелецкого жалования, заставляли стрельцов выполнять хозяйственные работы в своих имениях и т. п.

Бессудные расправы над боярами и стрелецкими командирами продолжались до 18 мая. Одной из последних жертв стрельцов стал немец лекарь фон Гаден. Его обвинили в отравлении царя Фёдора Алексеевича. Не помогло и заступничество вдовы покойного царя, царицы Марфы , свидетельствовавшей, что фон Гаден на её глазах отведывал все снадобья, которые давал больному царю.

Государственная власть была уничтожена: царём номинально оставался малолетний Пётр, царица Наталья Кирилловна - регентшей , но никакого дееспособного правительства у них не было: все их родственники и сторонники были либо перебиты, либо бежали из Москвы, спасаясь от стрельцов.

Стрельцы оказались хозяевами положения, диктовавшими свою волю правительству, но чувствовали себя неуверенно, понимая, что как только они уйдут из Кремля, их власть закончится, и тогда ничего хорошего ждать от правительства им не придётся. Стремясь обезопасить себя от возможных преследований в будущем, стрельцы подают правительнице новую челобитную-ультиматум, согласно которой все действия стрельцов 15-18 мая, включая убийства бояр, должны быть признаны правительством правомочными, отвечающими интересам государства и царской фамилии, впредь не влекущими преследований стрельцов, в знак чего на Лобном месте должен быть установлен памятный столб, на котором должны быть вырезаны имена всех воров -бояр, истреблённых стрельцами, с перечислением их провинностей и злоупотреблений (действительных или надуманных). Правительство было вынуждено выполнить эти унизительные требования. Софья, пришедшая к власти на стрелецких копьях, теперь ощутила всё их неудобство.

Хованщина

Высшим стрелецким начальником Софья назначила популярного среди стрельцов князя И. А. Хованского , сторонника Милославских. Софья надеялась, что Хованский утихомирит стрельцов, но тот, видимо, решил играть свою игру. Он потакал стрельцам во всём и, опираясь на них, пытался оказывать давление на правительницу, уверяя её: «Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колена в крови». Стрельцы продолжали контролировать Кремль под предлогом его охраны, сохраняя за собой возможность выдвижения новых унизительных и разорительных требований к правительству. Это время и получило в русской истории название Хованщина .

В это время, почувствовав слабость правительства, старообрядцы , подвергавшиеся до той поры жестоким преследованиям со стороны царской власти, решили, что наступил их час. Их активисты собрались в Москве из дальних скитов и проповедовали в стрелецких полках возврат к старой вере. Эти претензии были с энтузиазмом поддержаны Хованским, который нашёл в этом ещё один рычаг давления на правительство. Но ни стрелецкий начальник Хованский, ни правительница Софья, при всём желании, не могли решать этот вопрос, находившийся в компетенции церкви - патриарха и архиереев . Церковь ни при каких обстоятельствах не могла отказаться от постановлений, принятых Собором, тем более что к тому времени она уже признала старообрядцев еретиками. А для Софьи возврат к старой вере означал признание неправоты её отца, царя Алексея Михайловича , и брата, царя Фёдора Алексеевича , поддерживавших новый обряд.

Для разрешения спора старообрядцы предлагали открытый теологический диспут между апологетами новой и старой веры, который должен быть проведён на Красной площади в присутствии всего народа. Старообрядцы полагали, что перед лицом народа все ереси и неправды никонианские станут очевидными, все увидят и признают истину старой веры . В действительности же различия между новым и старым обрядами касались многочисленных деталей литургии и орфографии написания религиозных текстов. Смысл этих различий был понятен лишь профессиональным священнослужителям, да и то не всем, а только наиболее образованным из них (см. Старообрядчество).

Никита Пустосвят. Спор о вере. Василий Перов.

За идею диспута ухватился Хованский и стал добиваться проведения её в жизнь. Патриарх возражал против проведения диспута на площади, понимая, что победа в нём будет зависеть не от аргументов и логики, а от симпатий толпы, изначально настроенной против власти и поддерживаемой ею официальной церкви. Патриарх предлагал провести диспут в Грановитой палате Кремля, где не может поместиться много простонародья, и ему составят значительный противовес патриаршья свита, царская дворня, бояре и стража. Софья активно вмешалась в этот спор на стороне патриарха, выразив желание присутствовать на диспуте вместе с царевнами - своими сёстрами и тётками, а им, как девицам, по строгим понятиям того времени, появляться на площади было зазорно . Хованский и старообрядцы после долгих пререканий согласились, в конце концов, на Грановитую палату, и 5 июля диспут о вере состоялся. Официальную церковь представлял патриарх Иоаким, старообрядческую - Никита Пустосвят . Спор свёлся ко взаимному обвинению сторон в ереси и невежестве и, в конце концов, к ругани и чуть ли не к драке. Старообрядцы покинули Кремль с поднятой головой и на Красной площади объявили всенародно о своей полной победе. А в это время в Грановитой палате правительница заявила представителям стрельцов:

Чего вы смотрите: хорошо ли таким мужикам-невеждам к нам бунтом приходить, творить нам всем досады и кричать? Неужели вы, верные слуги нашего деда, отца и брата, в единомыслии с раскольниками? Вы и нашими верными слугами зоветесь: зачем же таким невеждам попускаете? Если мы должны быть в таком порабощении, то царям и нам здесь больше жить нельзя: пойдем в другие города и возвестим всему народу о таком непослушании и разорении.

В этих словах содержалась неприкрытая угроза: покинув Москву, и освободившись от опеки стрельцов, правительство могло объявить созыв дворянского ополчения - силы, способной подавить стрельцов. Стрельцы отступились от старообрядцев, обвинив их в смуте и желании восстановить их против царей, а вечером этого же дня расправились с Никитой Пустосвятом, обезглавив его. Хованский едва успел спасти остальных старообрядцев, которым он ранее гарантировал безопасность. После этого случая Софья больше не рассчитывала на помощь Хованского и рассматривала его, как одного из главных своих противников.

Зависимое от стрельцов положение правительства продолжалось до середины августа, пока Софья не нашла способа привести в исполнение свою угрозу. 19 августа должен был состояться крестный ход в Донском монастыре, в котором по обычаю должны были принимать участие цари. Воспользовавшись этим, царская семья в полном составе (оба царя, обе вдовствующие царицы - Наталья и Марфа , и восемь царевен - две тётки и шесть сестёр царей, в том числе, правительница Софья) под конвоем царских стольников выехала, якобы в монастырь, но по дороге свернула в Коломенское - подмосковное имение царской семьи, откуда они по просёлкам, в объезд Москвы к 14 сентября добрались до села Воздвиженского на Ярославской дороге, в нескольких верстах от Троице-Сергиевого монастыря , который был выбран в качестве царской резиденции на время противостояния со стрельцами. Сюда же собрались остатки боярской думы и царской дворни. Эти манёвры встревожили стрельцов. Князь Хованский с сыном Андреем отправились в Воздвиженское договариваться с правительницей, но в Пушкине , где они заночевали по дороге, были схвачены сильным отрядом царских стольников , и 17 сентября (день рождения Софьи) привезены в Воздвиженское, как пленники. Здесь, у околицы, в присутствии нескольких бояр отцу и сыну было зачитано обвинение в намерении погубить царей и самим завладеть престолом, и смертный приговор, который был тут же приведён в исполнение. Софья же перенесла свою ставку в Троицу и стала собирать ополчение.

Конец бунта

Лишившись своего лидера, стрельцы потеряли всякую способность действовать сколь-нибудь решительно. Они посылали правительнице одну челобитную за другой, в которых просили Софью не лишать их своей милости и обещали служить ей верой и правдой, не щадя живота . Они выдали в Троицу младшего сына Хованского - Ивана, который, впрочем, не был казнён, а отправлен в ссылку. Наконец, в октябре стрельцы прислали челобитную, в которой признавали свои действия 15-18 мая преступными, умоляли царей о помиловании, и сами просили царского указа о сносе памятного столба на Лобном месте, который в своё время был воздвигнут по их требованию, как гарантия от преследований. Софья обещала стрельцам прощение, казнив только выданного стрельцами ближайшего помощника Хованского - Алексея Юдина. Начальником стрелецкого приказа был назначен думный дьяк

Стрелецкий бунт 1682 г., или «Хованщина», как его часто именуют по имени главных участников движения князей Хованских, было сложным и запутанным явлением. С одной стороны, в этих событиях нашла выражение борьба боярских группировок - «партий», по выражению одного из современников. С другой стороны, это движение было разновидностью городских восстаний, на которые был так богат «бунташный» 17в.

Толчком к стрелецкому бунту послужила смерть царя Федора Алексеевича весной 1682г. Царь был бездетным, и претендентами на трон являлись два его младших брата - шестнадцатилетний Иван и десятилетний Петр. Царевичи родились от разных браков и за ними родственные кланы, за Иваном - Милославские, за Петром - Нарышкины. Право старшинства было на стороне Ивана, но он был болезненным, полуслепым и слабоумным, тогда как Петр уже в раннем возрасте проявлял необычайную живость и способности. Предстояло решить, кому перейдет трон. Обстановка была накалена до предела, и бояре, собравшиеся во дворце для выборов нового царя, надели под платья панцири, опасаясь, что дело дойдет до поножовщины. Прения в Боярской думе ничего не дали. Обычай требовал передачи вопроса на разрешение «всех чинов людьми Московского государства». Под этим подразумевался Земский собор, однако этот институт уже имел номинальное значение. Собор 1682 г. можно назвать этим именем только с большой натяжкой. Он был созван на скорую руку, буквально за несколько часов без всяких выборов. Всех чинов людей, собравшихся на Красной площади, спросили, кому из двух царей быть на царстве. Большинство закричало: «Петру Алексеевичу!». За больного Ивана раздались лишь единичные голоса. Так, …1682 г. на царство был избран Петр, будущий император Петр Великий.

Мать царя - Наталья Кирилловна Нарышкина и ее окружение с первых же часов правления пришлось столкнуться с новой силой, вмешавшейся в события. Речь идет о московских стрельцах, которые имели веское основание быть недовольными своим положением. Полковники стрелецких полков смотрели на своих подчиненных как на крепостных, задерживали в свою пользу стрелецкое жалование и корм, отягощали их поборами и работой. Неурядица в верхах дала стрельцам повод заявить о своих претензиях. Уже в день избрания Петра в одном из полков отказались присягать новому царю, а через несколько дней выборные от шестнадцати стрелецких и одного солдатского полка подали челобитную с требованием положить конец злоупотреблениям начальных людей. Правительство уступило. Начальникам полков приказали вернуть стрельцам жалование, а двух полковников, особенно прославившихся своим лихоимством, - Семена Карандеева и Семена Грибоедова наказали на площади кнутом. Грибоедову перед наказанием зачитали «сказку» о его войнах, типичных для стрелецкой верхушки: «Били на тебя челом великому государю пятидесятники, десятники и рядовые стрельцы твоего приказа: ты чинил им налоги, обиды и всякие тесноты; для взяток и работ бил их жестокими боями… неволею заставлял их шить себе цветные платья, бархатные шапки, желтые сапоги; из жалования вычитал у них деньги и хлеб…».

Однако уступка не привела к успокоению, тем более что стрельцы умело направлялись враждебной боярской группировкой. Многие из старинных родов были недовольны незнатными Нарышкиными, выдвинувшимися из дворянской среды лишь благодаря браку Алексея Михайловича с красавицей Натальей. Особенно возмутило знать быстрое возвышение братьев царицы, молодых, не имевших и никаких заслуг людей: И.К. Нарышкин в 23 года был пожалован боярским чином. Недовольные сплотились вокруг Милославских, а их лидером стала царевна Софья Алексеевна, родная сестра Ивана и сводная сестра царевича Петра.

Следует сказать, что царевна представляла собой уникальную фигуру в русской истории 17 в. Обычно царские дочери с рождения пребывали в своего рода золотой клетке, да еще наглухо закрытых от посторонних глаз. Они жили затворницами во дворцовых палатах, а если и случалось им выходить в церковь, то во время выхода по обе стороны от них несли суконные полы, чтобы отгородить их от народа, и в храме их места были закрыты тафтой - все во избежании «сглаза». Дочери царя были обречены на безбрачие, так как, по словам Г. Котошихина, «государства своего за князей и за бояр замуж их выдавать не повелось, потому что князи и бояре их есть холопи и в челобитье своем пишутца холопи, и то поставлено в вечный позор, ежели за раба выдать госпожа; а иных государств за королевичей и за князей давати не повелось, для того что не одной веры, и веры своей отмените не учинят, ставят своей вере в поругание, да и для того что иных государств языка и политики не знают, и от того б им было в стыд».

При Федоре Алексеевиче строгий надзор за шестью его сестрами был смягчен, но если пятеро царевен воспользовались относительной свободой только для того, чтобы нарядиться в польское платье и завести любовников, то у Софьи были далеко идущие политические планы. Как писал Н.И.Костомаров, царевна Софья, «хотя также вела далеко не постную жизнь, но отличалась от других замечательным умом и способностями. Она более своих сестер приблизилась к Федору и почти не отходила от него, когда он страдал своими недугами; таким образом, она приучила бояр, являвшихся к царю, к своему присутствию, сама привыкла прислушиваться к разговорам о государственных делах и, вероятно, до известной степени уже участвовала в них при своем передовом уме. Ей было тогда 25лет. Иностранцам она казалась вовсе не красиво и отличалась тучностью; но последняя на Руси считалась красотою в женщине».

По образному сравнению одного из современников, весть о стрелецких волнениях стала для царевны Софьи столь же радостной, как для Ноя масличная ветвь, принесенная голубицею в ковчег. Воспользовавшись недовольством стрельцов можно было вырвать власть у Нарышкиных, но Софье и Милославским следовало торопиться, так как противная сторона принимала меры для своего усиления. В Москву срочно был вызван боярин А.С.Матвеев, некогда один из ближайших сотрудников царя Алексея Михайловича, сосланный на Мезень по проискам Милославских. От него Милославским нечего было ждать пощады. Порицал вернувшийся из ссылки боярин и уступки стрельцам: «Они таковы, что если им хоть немного попустить узду, то они дойдут до крайнего бесчинства…».

15 мая - роковая дата, в этот день в 1591 г. в Угличе погиб царевич Дмитрий, и этот же день в 1682 г. в Москве ознаменовался чередой кровавых расправ, Сторонники Милославских распространили среди стрельцов слухи, будто Нарышкины извели царевича Ивана. Примерно по той же схеме развивались события 17 мая 1606 г., когда приспешники Шуйского подняли по набату народ слухом о том, что поляки убили царя Дмитрия - Лжедмитрия I и, воспользовавшись восстанием, возвели на престол Василия Шуйского. В мае 1682 г. стрельцы и простой народ бросились в Кремль. Царица вместе с патриархом и боярами вывела Ивана и Петра на Красное крыльцо. Толпа, убедившись, что царевич жив, стихла и начала поддаваться на переговоры. Однако в этот решающий момент, как говорили современники, все дело решило неразумное поведение князя М.Ю.Долгорукова, помощника своего отца по Стрелецкому приказу и одного из самых ненавистных стрельцам бояр. Князь начал угрожать стрельцам и вывел толпу из себя. Стрельцы сбросили с крыльца боярина Матвеева и изрубили его на куски, убили брата царицы Афанасия Нарышкина, бояр Г. Г. Ромоданского и И. М. Языкова, думного дьяка Лариона Иванова и многих других. Тела убитых волокли через Спасские ворота на Красную площадь, перед ними шли стрельцы и издевательски провозглашали: «Вот боярин Артемон Сергеевич! Вот боярин князь Ромоданский, вот думный едет, дайте дорогу!». Стрельцы расправились и с начальником Стрелецкого приказа князем Юрием Долгоруким, усмирителем восстания Стеньки Разина. Когда восьмидесятилетнему старику сообщили об убийстве его сына Михаила, он имел неосторожность сказать по адресу стрельцов: «Щуку-то они съели, да зубы остались, недолго им побунтовать, скоро будут висеть на зубцах по стенам Белого и Земляного города». Один из княжеских холопов сообщил об этих словах стрельцам, те стащили старика с постели, рассекли на части, бросили тело в навозную кучу и положили соленую щуку. На следующий день стрельцы потребовали выдать им И.К.Нарышкина, грозя в противном случае перебить всех бояр. Царевна Софья резко сказала царице Наталье: «Брату твоему не отбыть от стрельцов; не погибать же нам всем за него!». Молодого боярина исповедали, приобщили и соборовали перед неизбежной смертью, после чего вывели к мятежной толпе. Нарышкина жестоко пытали, затем вытащили на Красную площадь и рассекли на части. Царского лекаря Даниила фон Гадена под пытками заставили признаться в том, что он вместе с Нарышкиными якобы отравил царя Федора Алексеевича.

Вся столица находилась в руках стрельцов и примкнувших к ним холопов. Были разгромлены Стрелецкий и Холопий приказы. Стрельцы призывали холопов уничтожить кабальные записи, и некоторые из холопов воспользовались удобным случаем, но не все, так как многие закабалились вполне добровольно.

В этой смуте царевне Софье и Милославским удалось достичь желаемой цели. 26мая был созван новый собор, опять только из жителей Москвы. В страхе перед стрельцами участники собора нашли компромиссное решение поставить на царство сразу двух братьев: и Ивана и Петра. При этом Иван по требованию выборных от стрельцов был провозглашен первым царем, а Петр - вторым. Через несколько дней по требованию стрелецких полков было объявлено, что ввиду молодости государей, правление вручается их сестре Софье Алексеевне.

Царевна Софья получила власть благодаря стрельцам, которых взамен была вынуждена всячески ублажать и награждать. Стрельцы получили почетное наименование «надворной пехоты». Московским стрельцам, солдатам, посадским людям и ямщикам была дана жалованная грамота, чтобы их не называли бунтовщиками. В грамоте монотонно перечислялось: «…случилось побитье, за дом пречистые богородицы и за вас, великих государей, за мирное порабощение и неистовство к вам, и от великих к нам налог, обид и неправды боярам князь Юрью и князь Михаиле Долгоруким… Думного дьяка Лариона Иванова Языкова убили за то, что он, стакавшись с нашими полковниками, налоги нам великие чинил и взятки брал. Боярина Матвеева и доктора Данилу убили за то, что они на ваше царское величество отравное зелье составляли, и с пытки Данила в том винился. Ивана и Афанасья Нарышкиных побили за то, что они применяли к себе вашу царскую порфиру и мыслили всякое зло на государя царя Иоанна Алексеевича…». В знак стрелецких подвигов на Красной площади был воздвигнут столб с именами побитых ими изменников.

Стрельцы не удовлетворились моральным поощрением. Каждому было пожаловано по десять рублей, а сверх того они получили имущество перебитых бояр и потребовали вернуть неуплаченного жалования почти за 40 лет. По стрелецким расчетам выходила огромная сумма в 240 тысяч рублей. Таких денег в казне не было, и со всего государства было велено собирать серебряную посуду и лить из нее деньги для стрельцов.

Правительство Софьи стало заложником стрелецких требований. Оказалось, что вызвать бурю было гораздо легче, чем ее утихомирить. Более того, стрелецкие полки грозили окончательно выйти из повиновения. У них появилась собственная идейная программа, заключающаяся в восстановлении старой веры. 1682г. был во многом переломным для раскольников. В апреле в Пустозерске по царскому указу был сожжен духовный вождь раскола протопоп Аввакум, а буквально через две недели умер царь Федор Алексеевич. Раскольники узрели в этом явный знак божьего гнева. Среди стрельцов было немало приверженцев Аввакума. К расколу принадлежал один из руководителей стрелецкого бунта Алексей Юдин. Поборником старой веры считался и князь Хованский, чье имя дало название всему движению.

Князь Иван Андреевич Хованский по прозвищу Тараруй принадлежал к роду Гедиминовичей, которые по своей знатности спорили с Рюриковичами. Он был знаменитым воеводой, правда, по язвительному выражению одного историка, более всего он был знаменит своими поражениями. В майские дни он был одним из сторонников царевны Софьи, поднимавших стрельцов на бунт. В награду он был сделан начальником («судьей») Стрелецкого приказа. Но, получив командование над «надворной пехотой» Хованский начал претендовать на самостоятельную роль. Вместе с Хованским стрельцы поклялись стоять за старую веру. Выборные от полков потребовали устроить прения о вере и выставили против никониан нескольких расколоучителей во главе с суздальским священником Никитой.

Религиозный диспут состоялся 5 июля в Грановитой палате. Раскольников сопровождала целая толпа, одобрявшая их изможденный вид: «Не толсты брюха-то у них, не как у нынешних Нового завета учителей!». Сам диспут ничего не решил, каждая из сторон - патриарх с синклитом и раскольники остались при своих убеждениях. Царевна Софья держала себя мужественно, не испугалась, подобно многим боярам, бурлившей снаружи толпы и горячо отстаивала церковные реформы. Выборных от стрельцов царевна предупредила: «…в надежде на вас эти раскольники-мужики так дерзко пришли сюда… Если мы должны быть в таком порабощении, то царям и нам здесь больше жить нельзя: пойдем в другие города и возвестим всему народу о таком непослушании и разорении».

Угроза царевны покинуть столицу подействовала на стрельцов. Кроме того, выборных от полков щедро угостили вином, и они отступились от старой веры. Как писал С.М.Соловьев, «рядовые стрельцы побуянили, но не смогли устоять перед царским погребом, когда выставили на десять человек по ушату: принесли заручные, что вперед не будут вступаться за старую веру, а раскольников начали бить, крича: «Вы, бунтовщики, возмутили всем царством!». Те бросились бежать, куда кто мог: отцов перехватили; Никите, как самому дерзкому заводчику смуты и нарушителю своего обещания, отсекли голову…»

После неудачи с возвращением к старой вере князю Хованскому все сложнее было играть роль посредника между правительством и стрельцами. Сам богатый и знатный боярин он выступал заступником стрельцов перед кровопийцами- боярами, а бояр уверял, что потакает стрельцам ради общего спокойствия. «Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колено в крови», - говорил он. Но Софья и ее окружение уже не верили князю. Его обвиняли в потворстве раскольникам и даже подозревали в том, что он сам хочет занять престол. Ходили слухи, что во время крестного похода стрельцы задумали лишить жизни царей и цариц и выкликнуть на царство своего кумира. Справедливы были эти подозрения или нет, но в августе вся царская семья покинула Москву и разместилась в селе Воздвиженском.

Князь Хованский метался, не зная, что предпринять. Он страшился окончательно разорвать с правительством, и когда пришел царский указ всем думным людям прибыть в Воздвиженское, повиновался и покинул Москву. В столице его карету постоянно окружала полусотня стрельцов и еще сотня караулила дом, но за пределами города он оказался совершенно беззащитен, чем не преминули воспользоваться сторонники Софьи. 17 сентября князь был схвачен у села Пушкино и доставлен в Воздвиженское. Перед очи царевны князя не допустили, у околицы села зачитали Хованскому обвинительную сказку и тут же у Московской дороге «вершили» - казнили вместе с сыном.

Оставшись без предводителя, стрельцы окончательно растерялись, тем более что по распоряжению правительницы к Троицкому монастырю начало подтягиваться дворянское ополчение из уездов. Видя, что силы правительницы увеличиваются с каждым днем, стрельцы решили принести повинную. К Троице отправились выборные от полков, впрочем, некоторые из них в страхе бежали назад с полдороги. Остальные, представ перед царевной, слезно молили ее о прощении.

6 ноября царевна Софья вернулась в Москву победительницей. Столб, установленный на Красной площади в честь стрельцов, был уничтожен, полки приведены в повиновение. Начальником Стрелецкого приказа назначен верный Софье человек - Думный дьяк Ф. Л. Шакловитый. В феврале 1683 г. был издан указ о возвращении прежним владельцам холопов, получивших отпускные во время бунта: «и впредь таким отпускным не верить, потому что они их взяли в смутное время, неволею, за смутным страхованием, да этим же холопям при отдаче их чинить жестокое наказанье, бить кнутом нещадно, если же прежние господа не возьмут их, то ссылать их в сибирские и другие дальние города на вечное житье».

На следующие 7 лет власть перешла при номинальном царствовании Ивана и Петра перешла в руки царевны Софьи и ее фаворита князя В.В.Голицына.

Стрелецкий бунт

Первые новшества, которыми ознаменовалось начало правления Петра, вызвали противодействие со стороны кругов, приверженных стародедовским порядкам и обычаям.

«Неправедно» шагал своей быстрой поступью по жизни «царь-кутилка», «царь-антихрист» Петр. До каких только темных, глухих уголков старомосковской жизни, покрытых пылью вековой да плесенью, не добиралась его рука! На какие только святыни «древлего благолепия» не замахивался он, каких только столпов не потрясал этот невиданный царь-мастеровой, настоящая «напасть божия за грехи людские!» И до титулов царских добрался он, отменил целые богословские трактаты, писавшиеся в грамотах к «турецкому султану» и персидскому шаху, и от бояр требовал, чтобы «зелными чинами» не писали - «не люблю», и подписывался не по православному - Piter. И в церковь толком он не ходил, забыв благочиние отца и деда. И людей, созданных по образу и подобию божьему, рожденных ступать по земле, отправлял учиться плавать по пучинам морским. И кощунствовал он, и богохульствовал.

Разве могла простить все это царю потревоженная и разбуженная им от векового сна боярская накипь московская, те, кто жил сегодня, но думал о вчерашнем дне?

У Петра было немало преданных ему людей из передовых бояр, дворян, купцов, из незнатных, «непородных» людей, но зато и немало врагов.

Еще до отъезда Петра за границу, в начале 1697 г., был арестован ряд лиц, собиравшихся у монаха Авраамия. Они были недовольны увеличением числа «приказных», взяточничеством, поведением Петра, столь не походившего на своих предшественников - Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, порицали царя за его новшества.

Также до отъезда Петра был раскрыт и другой заговор, во главе которого стоял обрусевший иноземец Цыклер. Будучи стрелецким подполковником, Цыклер принимал участие в стрелецком восстании 1682 г., деятельно поддерживая Милославских. После возвышения Шакловитого Цыклер сблизился с ним, но, предвидя скорое падение Софьи, в августовские дни 1689 г. переметнулся на сторону Петра и получил повышение - полковничий чин.

Однако честолюбцу этого было мало. Кроме того, Цыклер видел, что Петр не особенно ему доверяет и не забыл еще его связей с Иваном Милославским. Цыклер начал подговаривать стрельцов убить Петра, «изрезать его ножей в пять». С ним заодно действовали боярин Соковнин, ревнитель «старой веры» и московской старины, брат известных раскольниц - боярыни Федоры Морозовой и княгини Авдотьи Урусовой, ненавидевший все новое, и боярин Матвей Степанович Пушкин с сыном Федором. Все они имели личные счеты с Петром: одних царь посылал в Азов, а бояре, которым не по вкусу были тяготы и опасности походов и битв, расценивали это как царскую немилость и обиду; других, как, например, сыновей Соковнина, Петр посылал «за море учиться». Озлобленные заговорщики открыто призывали к убийству Петра.

Цыклер вместе со стрелецким пятидесятником Василием Филипповым и донским казаком Петром Лукьяновым, которые были хорошо осведомлены о намерениях казаков, терпевших от «государевой службы» и прочих «тягот», замышляли тряхнуть Москву с двух концов - со стрелецких московских улиц и слобод и с вольного Дона.

Но Цыклер боялся, что повторение разинского восстания приведет к «разоренью великому». Этот страх определил его отношение к народу, как и отношение к народу всех других приверженных старине заговорщиков, выступавших в дальнейшем против Петра: все они были против петровских новшеств, но больше всего боялись народа.

Стрелецкий пятисотенный Ларион Елизарьев, знавший о заговоре, донес о нем Петру.

Это произошло еще в феврале 1697 г., незадолго до отъезда Петра. Заговорщики были схвачены. В аресте Цыклера и Соковнина и в «розыске» по их делу принял участие сам Петр.

Главой Преображенского розыскного приказа, правой рукой Петра по политическому сыску, великим мастером кнута и дыбы был Федор Юрьевич Ромодановский. Верный старый слуга Петра, Ромодановский хотя и был в душе ревнителем старины, но в угоду царю без сожаления порвал с нею.

«Собою видом, как монстра, нравом злой тиран, превеликий нежелатель добра никому, пьян по вся дни», Ромодановский своей невероятной жестокостью наводил страх на всех инакомыслящих и вселял ужас перед Преображенским приказом, нередко даже переходя границы дозволенного самим царем.

Розыск по делу Цыклера шел очень быстро и вскоре был закончен. В Цыклере Петр видел «собеседника Ивана Милославского», которого и считал основным виновником заговора.

Гроб Ивана Михайловича Милославского был вырыт и привезен в Преображенское. Над этим гробом была совершена казнь, и кровь казненных заговорщиков лилась на труп Милославского…

Казнь стрелецкого полковника Цыклера еще больше озлобила стрельцов. Теперь они уже не только не надеялись стать когда-нибудь «надворной пехотой», но ясно видели, что «впредь им погибнуть», как давно уже пророчил им Соковнин. Петр ненавидел строптивость и своеволие стрелецких полков, их устаревшие тактические приемы, их неумение и нежелание переучиваться. Стрельцы чувствовали нелюбовь к себе со стороны Петра, понимали и шаткость своего положения, и свою воинскую слабость, видели, что петровские солдатские полки обгоняют их в военном искусстве.

Стрельцы были озлоблены еще и тем, что понесли тяжелые потери во время азовских походов, а потом их же заставили нести охрану Азова. Они были оторваны от семей, от своих ремесел и торговли. Раньше стрельцы пользовались льготами и кое-как справляли «государеву службу», заботясь лишь о своих «достатках» и семействах. Теперь настали иные времена. Тяжелой военной службе не было видно конца. Стрельцы ненавидели петровские новшества, лишавшие их прежних привилегий, держались старины, порицали действия Петра, его дружбу с иноземцами и поездку за границу.

В отсутствие Петра недовольством стрельцов воспользовалась Софья, по-прежнему мечтавшая о престоле. Она через «стрельчих» передавала их мужьям-стрельцам, чтобы те «побивали» петровских вельмож и готовились к перевороту.

Положение было напряженным. Когда правительство отдало приказ о переводе четырех стрелецких полков из-под Азова к «литовскому рубежу» (польской границе), под Торопец и Великие Луки, из полков началось повальное дезертирство. «Тягуны»-стрельцы явились в Москву, кричали «поносные речи на государя», грозили иноземцам расправой. Здесь они вступили в тайные переговоры с Софьей и ее сестрой Марфой. Из Москвы они были изгнаны, а вернувшись в свои полки, привезенными из Москвы вестями подлили масла в огонь. Вспыхнул мятеж. Стрельцы решили идти на Москву, разорить Немецкую слободу и побить немцев за то, что «от них православие закоснело», поставить Софью правительницей, вернуть Василия Васильевича Голицына, престол отдать сыну Петра Алексею, а когда Петр вернется из путешествия по Европе, убить его.

Стрельцы двинулись к Москве. Навстречу им вышли войска Гордона. Сошлись у Воскресенского монастыря. Гордон правильно учел, что у стрельцов нет деятельного главаря. Нескольких залпов было достаточно для того, чтобы покончить с мятежом стрельцов. Начались аресты. 56 стрельцов были казнены, но ни один из них о своих связях с Софьей не проронил ни слова.

Тем не менее Петр, узнав в Амстердаме о мятеже, сразу понял, что стрельцы были лишь орудием в руках его сестры и приверженного старине боярства. Он писал князю-кесарю Федору Юрьевичу Ромодановскому: «Семя Ивана Михайловича растет, в чем прошу вас быть крепким; а кроме сего ничем сей огонь угасить не мочно». Петр знал, что борются не только с ним самим, но и с его заветным делом - делом преобразования России. Этим и объясняется поспешность, с которой он покинул «великое посольство» и устремился в Россию. Петр вынужден был сам приняться за искоренение стрелецкой «крамолы».

В конце августа он уже был в Москве. Царь искал главарей и подстрекателей стрелецкого бунта - бунта, вдохновленного ревнителями боярской старины.

Петр самолично присутствовал при допросах и пытках стрельцов, когда скрипела дыба и свистели батоги, когда хрустели кости, рвались жилы и шипело мясо, прижигаемое каленым железом.

27 сентября Петр приехал в Новодевичий монастырь, где учинил допрос Софье. Софья упорно отказывалась признать свое участие в мятеже, утверждая, что никаких писем стрельцам не писала, но в конце концов «расспросные речи» жестоко пытаемых стрельцов выдали истинные намерения царевны. Уличена была и Марфа Алексеевна, другая сестра Петра. Петр с горечью говорил о сестрах: «В церкви поют „спаси от бед“, а в паперти деньги на убийство дают».

29 сентября князь-кесарь Ромодановский в своем Преображенском приказе кончил розыск по делу 341 стрельца. На 30 сентября была назначена казнь.

Поутру стрельцов повезли из Преображенского в Москву на место казни. Везли их в телегах по двое, с зажженными свечами в руках. У Покровских ворот стрельцам прочли приговор с указанием их «вин», за которые государь «указал казнить их смертью».

Тут же, на коне, в зеленом кафтане присутствовал сам Петр, внимательно слушавший приговор и подававший знаки собравшейся толпе, требуя от нее внимания.

Затем стрельцов развезли по местам казни: к воротам Никитским, Коломенским, Калужским, Серпуховским, Тверским, Арбатским.

Вечером Лефорт устроил пир, на котором государь «оказывал себя вполне удовлетворенным и ко всем присутствующим весьма милостивым».

Казни следовали одна за другой. В октябре пошли на виселицу стрельцы Гундертмаркова полка, стрельцы полка Колзакова и др.

12 октября 59 стрельцов были повешены против окон сидевшей в своей монастырской келье Софьи. На следующий день здесь же повесили еще несколько стрельцов, спустя шесть дней - еще сорок семь.

Петр мстил сестре за май 1682 г., за «многие обиды» и «покаянные речи».

Всюду по Москве висели посиневшие и распухшие трупы повешенных, валялись отрубленные головы, изуродованные тела колесованных. Этот новый вид казни - колесование - Петр вывез из «заморских» стран.

Розыск кончился. Всего было казнено 799 стрельцов. Московские стрелецкие полки были уничтожены.

Уцелевших стрельцов рассеяли по дальним городам, записали в посадские люди, и им под страхом смертной казни запретили записываться в солдаты.

Софью и Марфу постригли в монахини, и за ними учредили неусыпный надзор. Петр сам составил наказ об их поведении в монастыре. Одновременно была пострижена в монахини и отправлена в Суздальский Покровский монастырь еще одна недоброжелательница Петра - его жена Евдокия Лопухина.

Все это время Петр находился в состоянии сильного душевного возбуждения и нервного расстройства. На одном из пиров у Лефорта, раздраженный чем-то, он выхватил шпагу и, не сознавая, что делает, начал колоть и рубить направо и налево. Его еле успокоил «Алексашка» Меншиков. На другом пиру сам «Алексашка» был избит до крови Петром за то, что танцевал, не сняв сабли. Избил царь и «дебошана французского» Лефорта.

В стрелецком розыске Петр проявил исключительную жестокость. Кровь и слезы лились ручьями. Но он знал, что «семя Ивана Михайловича» надо вырвать с корнем.

Напоминали о буйных московских стрельцах лишь неубранные тела казненных. У окон кельи монахини Сусанны (так нарекли в иночестве царевну Софью) осенний ветер раскачивал три трупа стрельцов со вложенными в руки челобитными. Политическая карьера царевны Софьи кончилась.

Так кончились восстания стрельцов, за спиной которых стояли общественные силы, тщетно цеплявшиеся за старомосковский уклад жизни, тщетно тянувшие Россию вспять.

Из книги История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты автора

Стрелецкий бунт 1682 г. и его последствия Царь Федор прославился как один из самых богобоязненных людей того времени. Церковные шествия, длительные поездки по дальним и ближним монастырям составляли важнейшую часть его жизни. Но и мирское не было чуждо Федору. В 1680 г. из

Из книги Дело № 69 автора Климов Григорий Петрович

автора Платонов Сергей Федорович

§ 97. Стрелецкий бунт 1682 По общему мнению, наследовать Федору должен бы был следующий за ним его брат Иван. Но 15-летний Иван был очень болезнен и малоумен и, конечно, не мог принять власти. Зная это, любимцы царя Федора (Языков, Лихачев и др.), пред кончиною царя, сблизились с

Из книги Учебник русской истории автора Платонов Сергей Федорович

§ 103. Стрелецкий бунт 1698 и начало реформ Петра Великого Вернувшись из путешествия, Петр сразу обнаружил свое новое настроение. Приехав в Москву; он даже не заехал в московский дворец, а прямо проехал в свое Преображенское. Своей жены Евдокии Федоровны он не видел, а

Из книги 1612 год автора

Из книги Василий Шуйский автора Скрынников Руслан Григорьевич

БУНТ Болотников, по всей видимости, происходил из детей боярских. Обнищав, он запродался в холопы князю Андрею Телятевскому, затем бежал от господина и нашел прибежище на вольных казацких окраинах. Считается, что Болотников был атаманом донских казаков. Но это не совсем

Из книги Советский Союз в локальных войнах и конфликтах автора Лавренов Сергей

«Мармеладный» бунт Сразу после смерти И. Сталина в марте 1953 г. социально-экономические неурядицы дали себя знать почти во всех странах народной демократии. Однако с особой силой они заявили о себе в ГДР. Здесь политический режим во главе с В. Ульбрихтом с чисто немецкой

Из книги Василий Шуйский автора Скрынников Руслан Григорьевич

Из книги История Петра Великого автора Брикнер Александр Густавович

ГЛАВА II Стрелецкий бунт 1698 года Стрельцы не раз при прежних беспорядках служили орудием восстаний. Они усиливали шайки Стеньки Разина; в 1682 году они в борьбе придворных партий, взяли на себя роль палачей; на их помощь рассчитывал Шакловитый в 1689 году для спасения Софьи в

Из книги Хронология российской истории. Россия и мир автора Анисимов Евгений Викторович

1682, май Стрелецкий бунт После смерти царя Федора Алексеевича в апреле 1682 г. бояре и патриарх объявили царем девятилетнего Петра Алексеевича, мальчика живого и бойкого, предпочтя его 16-летнему царевичу Ивану. Выбор не понравился семейству Милославских (ведь Петр

Из книги Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом автора Ярославцева С И

Стрелецкий голова Челюсткин Стрелецкий голова Федор Иванов Челюсткин упомянут как владелец сельца Скрябино, Зюзино тож, в документе от 1618 г. Как будто именно в этот год он был известен как стрелецкий голова. Но при изучении архивов я нашла его в «Списке стрелецких

Из книги Петр Великий. Прощание с Московией автора Масси Роберт К.

Глава 4 Стрелецкий бунт Всю первую половину жизни Петра власть в России опиралась на стрельцов – косматых, бородатых копейщиков и пищальников, которые несли охрану в Кремле и были первыми русскими профессиональными солдатами. Они присягали защищать «власти» в случае

Из книги Закон свободы: Повесть о Джерарде Уинстэнли автора Павлова Татьяна Александровна

6. БУНТ Тревожный, ветреный рассвет 15 ноября был еще далеко, но в пехотном полку мало кто спал в эту ночь. Генри, впрочем, вздремнул немного, не раздеваясь, на ворохе соломы в углу: он знал, что день предстоит тяжелый.На 15 ноября был назначен смотр семи армейских полков близ

автора Воробьев М Н

3. Стрелецкий бунт 1682 г. Итак, 10-летний мальчик понимал очень мало, но очень многое запомнил. Бунт в Кремле начался с того, что раздался крик: «Царя убили!», хотя его никто, конечно же, не убивал. Стрельцы ринулись защищать царя (ворота кремлевские не были своевременно

Из книги Русская история. Часть II автора Воробьев М Н

5. Стрелецкий бунт 1898 г. После бегства Петра в Троицу не было ни одной казни, кроме того, что казнили Шакловитого, начальника Стрелецкого приказа. Но если он простил только умысел или слухи об умысле, которые имели место вскоре после его женитьбы, то в 1698 году бунт был

Из книги Бунт Стеньки Разина автора Валишевский Казимир

Бунт Но Стенька Разин самообольщался: он не располагал ни способностями, ни воинским дарованием, ни пониманием своей задачи, необходимыми для достижения намеченной цели. Вскормленный, возвеличенный разбоями, он обречен был остаться разбойником. Подняв широкое народное